«Анна Каренина» хабаровского театра покорила публику фестиваля «Золотая маска»

Режиссер Борис Павлович сделал из пьесы Клима огромный (почти четыре часа), местами сложный для восприятия, очень насыщенный опус. В меньшей мере это попытка пересказать сюжет Толстого, вряд ли на эту «Каренину» можно водить школьников в рамках беглого знакомства с классикой, хоть место и обязывает - постановка сделана в хабаровском ТЮЗе. Взяты лишь опорные события, между актами «проваливаются» большие куски. Первый акт оканчивается приездом Карениной домой, во втором она уже беременная объясняется с законным мужем, третий посвящен событиям вокруг ее смерти. 

- Скорее это развернутый комментарий к роману, свободно перетекающий в размышления о природе описываемых явлений и возможности их адекватного отражения. Иногда отступления напоминают философские эссе, иногда это почти ремарки или заметки режиссера на полях, указания, как надо сделать. Будто мы присутствуем одновременно на уже поставленном спектакле и в кабинете Клима, только задумывающего пьесу и размышляющего о проблемных или важных моментах ее будущего сценического воплощения (ведь в хорошей пьесе уже заложен спектакль), - отмечает обозреватель «Российской газеты» Татьяна Боева. - Драматург все время присутствует при действии, воплощаясь в героях, проступая сквозь них. Каждый из артистов в любой момент может выйти за контур своей роли и начать комментировать ее, так же легко и незаметно возвращаясь в игру. Да и персонажи «достаются» всем по очереди, переходя, как некая оболочка, от одного к другому. 

Множественность отражений присутствует в «Карениной» на всех уровнях. Это и упомянутая незакрепленность персонажей, через которую жизнь и смерть конкретной героини становятся символом страдания, архетипом. Главные герои распадаются на типы. Так, каждая из трех исполнительниц Карениной воплощает три возраста/ипостаси женщины: невеста, скромная молодая жена и развратившаяся в свете многоопытная супруга. Ее муж - то аристократ с внешностью молодого профессора, то давно успокоившийся пошловатый чиновник. Лишь Вронский неизменен - несколько невнятный молодой человек без свойств, объект любви, который можно легко заменить другим. 

Спектакль об отчуждении. «Анна и Вронский остались одни, не вдвоем, а именно одни», - подчеркивает Клим, и за ним - Борис Павлович. Здесь все отдельно, не смотрят друг на друга, не говорят, а обмениваются репликами, безразлично глядя куда-то вверх. Речь их изломана, ровная по тону реплика вдруг алогично прерывается выкрикиваемыми «но», «и» (прием, отсылающий театрально искушенных зрителей к экспериментам Анатолия Васильева). 

- Спектакль сильный, явно выходящий за рамки документально-социальной эстетики «Новой пьесы» - той части внеконкурсной программы «Золотой маски», в которой только и нашлось для него место. При более благожелательном отношении экспертов «Анна Каренина» вполне могла бы рассчитывать на три-четыре номинации, в том числе за свет. Остается лишь надеяться, что это показатель качества основной программы - если такие постановки остаются «за бортом», то номинанты должны быть исключительно хороши, - отмечает Татьяна Боева.