про которые размышляли в 1899 году

Из выпуска Х. «Привычки, их значение и воспитание»

…Коротко укажем на три главнейшие привычки, о привитии которых детям матери должны заботиться как можно ранее. Эти привычки следующие: к опрятности, правдивости и деятельности.

Опрятность, чистоплотность есть одна из главнейших телесных добродетелей. Мы не можем требовать от человека ни физической красоты, ни особенной физической силы, ни даже могучего здоровья, если все эти качества не даны природой. Воспитание, искусство не могут создать их, хотя и могут кое-что сделать в этом отношении; опрятность же, привычку к ней, создать можно.

Опрятность – дело чрезвычайно важное, она касается, прежде всего, чистоты тела, потом одежды и наконец, всей обстановки. Человек неопрятный совершает самый большой грех против своего тела, против собственной гигиены.

Для создания соответственной привычки мать с первого дня рождения дитяти должна содержать его в чистоте, не дозволять ему оставаться в грязи, и о том же должна заботиться по отношению ко всей окружающей дитя обстановке. Глаз дитяти навыкнет к чистоте, оно незаметно приучится к опрятности и всякая погрешность против заповеди: «блюди себя в чистоте», будет вызывать в нём неприятное чувство. Когда дитя подрастёт и попадёт в такую же среду чистоты и аккуратности, его детская привычка будет укрепляться подражательностью; а ещё позднее взрослый сознательно будет сам поддерживать свой ранний навык к чистоте.

То, что для тела опрятность, то для души правдивость; это духовная чистота и опрятность. Человек неправдивый, лживый есть нравственный неряха, ему будет недоставать существенного условия для приобретения других нравственных качеств. Неслучайно утверждают, что пороки во всех случаях представляют из себя ложь.

Средства для развития правдивости те же, что и для приучения к чистоплотности, именно: правдивость матери, отца, высокая оценка ими правдивости у детей, подражание правдивым детям и взрослым, окружающим данное дитя, и наконец, с возрастом, сознательное убеждение в необходимости и большом значении правдивости во всех жизненных отношениях. Наибольше значение правдивости, а равно и чистоплотности, придаётся в английском воспитании. В английских школах дети не лгут, ложь есть там самый большой порок и лгуны изгоняются.

Третий чрезвычайно важный навык заключается в приучении дитяти к деятельности. Нет ничего отвратительнее зрелища дитяти, изнывающего от безделья, не знающего, к чему ему приложить свои силы, дуреющего от скуки и от скуки же делающегося невыносимым для всех. По природе дети очень деятельны и нужно не особенно много хлопот, чтобы поддержать в них этот священный огонь.

Школы особенно много портят в этом отношении детей, своим непонятным и рановременным обучением осуждая детей на бездеятельность. В наших классах дети нередко отчаянно скучают. Из таких детей и выходят ленивые люди, тяжёлые на подъём, которые не могут ни напрягать своих сил, ни работать долго.

Детям всегда нужно предоставлять материал для деятельности, достаточно обильный и достаточно разнообразный, дети не должны скучать, быть праздными, не должны видеть скуки и праздности и вокруг себя. Они должны расти живыми деятельными существами, которые отдыхают только когда спят. Вся их бодрственная жизнь должна быть сменой разнообразной деятельности: физической и духовной, развлечений и игр, занятий и работы, применительно к возрасту, к детским силам, вкусам и потребностям. Деятельные дети вырастут в энергичных, не покладающих рук, несокрушимых в своей энергии и предприимчивости дельцов и борцов в высоком смысле этих слов.

Польза и вред привычек и их значение в ряду других воспитательных средств

Привычка оказывает человеку существенную помощь во многих отношениях. Привычка уменьшает количество силы, расходуемой на деятельность: работа, совершаемая впервые, всё равно физическая или умственная, требует значительной затраты силы; сделавшись же привычкой, эта работа совершается легко, незаметно, не утомляет. Привычка сокращает время, нужное для деятельности: в первый раз действие совершается медленно, а привычное совершается быстро. Привычка делает самую работу более точной и аккуратной: первые опыты и шаги бывают обыкновенно неуверенными, неправильными, колеблющимися, всё же привычное совершается вполне отчётливо, без колебаний и уклонений в сторону, машинообразно.

Конечно, привычка, развившаяся чрезвычайно широко, взамен высших способностей ума и воли, механизует человека, лишает его сознательности, превращая из разумного существа в машину, но, надлежащим образом поставленная, она не только не препятствует, но даже способствует развитию сознательности и разумности в человеке.

Область человеческого сознания безгранична. Чтобы её расширять, чтобы обнимать своим умом новые и новые горизонты, необходимо старое, известное превращать во вторично автоматические акты. Если для различения букв и их сочетаний нужно постоянно затрачивать внимание и ум, то их не хватит на понимание и обсуждение читаемого. Если нужны усилия ума, чтобы сообразить, сколько будет 6*8, или что такое Пифагорова теорема, то высшие области счисления и геометрии будут недоступны. Только превращая во вторично-автоматические, как бы сами собой совершающиеся, акты элементарные научные соображения, мы можем достигать высших сфер науки.

Точно то же самое нужно сказать и про нравственное, эстетическое в всякое иное развитие: механизация элементов, т.е. превращение некогда совершенно разумных и вполне сознательных душевных явлений в привычные, т.е. во вторично-автоматические действия, совершающиеся помимо сознания или с весьма малой долей сознания, есть основа доя высших проявлений ума, нравственности и эстетичности.

Развиваться, делать новые шаги в своём самоусовершенствовании человек может только постепенным превращением низших ступеней всей духовной деятельности в привычки, причём на последние, как на вторично-автоматические действия, легко может быть направлено, в случае нужды, критическое внимание, привычный процесс может пересматриваться и снова обсуждаться, вследствие чего отдельные его звенья могут спаиваться ещё твёрже и ближе, как согласные с разумом, или же связь их, в большей или меньшей степени, ослабевать и разрушаться, как противоречащая логическим, нравственным и иным учреждениям.

Если своевременно не заложить в питомце хороших привычек и навыков, в нём неминуемо выработаются дурные привычки и навыки, сообразно которым он и будет поступать. Самое мышление обыкновенно приноравливается к выработанным дурным привычкам и оправдывает их. Если бы даже оно и не оправдывало образовавшейся дурной привычки, всё-таки человеку трудно было бы побороть её, и он испытывал бы страдание от несогласия своего желания со своими действиями, являющимися результатом образовавшейся в нём привычки

Человек – существо общественное, каждому приходится жить и действовать в обществе. Очевидно, что каждый ещё в юные годы должен приобрести уменье (привычку) держать себя в обществе других людей, должен приобрести такие манеры, которые, с одной стороны, не унижали бы его, а с другой – не оскорбляли бы ни эстетического, ни нравственного чувства других людей, не стесняли бы их.

Манеры человека служат обыкновенно выражением или скромности, нравственной чистоты, мягкости и доброты сердца, или же грубости, заносчивости и чёрствости. Насколько первые привлекательны, настолько вторые отталкивают каждого.

Если необходимо заботиться о воспитании нравственного и эстетического чувства питомца, то необходимо также заботиться и о правильном выражении этих добрых чувствований во вне – в поступках, и, между прочим, в соответственных манерах.

Манеры питомца должны быть просты, приличны и служить выражением добрых внутренних его качеств. Так называемые манерничание и театральность, равно как и грубость в манерах никоим образом не должны быть допускаемы.

Значительная часть воспитательного влияния на детей сводится к выработке в них добрых привычек и к предупреждению образования дурных. Ребёнок ещё не в состоянии понять, почему одно следует делать, а другое не следует, почему нужно поступать так, а не иначе; между тем он приучается поступать так или иначе, сообразно требованию взрослых. Залагаемые таким образом в нём добрые привычки мало-помалу, с развитием его, освещаются и укрепляются требованием сознания и чувства, вследствие чего и вырабатывается в нём нравственное требование, убеждение. Добро, к которому человек приучился с малолетства, делается, с раскрытием разумения, нравственною потребностью его. «Если на самом пороге жизни, говорит Иоанн Златоуст, – начнём направлять и приучать детскую душу к добру, то добро сделается внутренним качеством души и как бы второю природою её».

Само собою разумеется, что привычки, вырабатываемые в ребёнке, должны соответствовать его возрасту, степени его развития и действительным потребностям.

С физическим и душевным развитием питомца расширяются и его привычки. Собственно говоря, человек постоянно, с детства до старости, вырабатывает в себе такие или иные привычки, обусловливаемые его жизнью и деятельностью.

Было бы неосновательно полагать, что воспитание должно ограничиваться только выработкой добрых привычек и предупреждением образования дурных. Образование привычек составляет не единственное, а лишь одно из воспитательных средств и должно идти в связи с применением других воспитательных воздействий, направленных к развитию ума, облагораживанию чувства, воспитанию воли, возбуждению стремлений к самоусовершенствованию.

Если при воспитании питомца ограничиться только выработкой в нём нужных привычек и навыков, не возбуждая и не развивая в нём высших сторон человеческой природы, то из него выйдет сухой, узкий формалист, чуждый стремлению к проявлению добра и к духовному самоусовершенствованью.

Но, с другой стороны, если при воспитании питомца ограничиться возбуждением в нём лучших мыслей, чувствований и стремлений, не вырабатывая в нём в то же время нужных привычек и навыков, то из него выйдет человек с хорошими желаниями и чувствованиями, но не способный проявлять эти желании и чувствования на деле. Он постоянно будет сознавать разлад между своим желанием и образом действий, и это будет причинять ему душевную муку; он на каждом шагу будет сознавать своё бессилие, и это поселит в нём недовольство и собой, и окружающею действительностью.

Таким образом, заботясь об образовании в питомце хороших привычек, нужно, вместе с тем, тщательно воспитывать в нём и высшие стороны духовной его природы, дабы он и чувствовал потребность к проявленью добра, и стремился к проявленью его в действительности.

Хотя выработка привычек в питомце должна идти в связи с развитием его ума и воспитанием его чувства и воли, однако, в детском возрасте образование их составляет одну из главных задач воспитания

В роли слуг, помощников, привычки должны оставаться и в зрелом возрасте человека, дабы он сохранял свою духовную самостоятельность. Привычки не должны подавлять самодеятельность лица, направленную к самоусовершенствованию. Дух человеческий в своих высших стремлениях не должен чувствовать себя подавленным привычками. Необходимо обладать нужными привычками, но не быть рабом их. Не привычки должны направлять деятельность зрелого человека, а он должен самодеятельно пользоваться ими для своих высших целей.

Крайне нежелательно видеть возмужалого человека, опустившегося в свои привычки, как в мягкое, покойное кресло, и отдавшегося умственной дремоте.

Автор статьи – Константин Васильевич Ельницкий (1846-1917) – главный инспектор училищ Западной Сибири, преподаватель педагогики и дедактики в Омской женской гимназии. Автор учебников и учебных пособий по педагогике, истории педагогики, методике преподавания русского языка и словесности: «Курс дидактики» (24 издания к 1915 г.), «Общая педагогика» (18 изданий), «Методика начального обучения отечественному языку» (33 издания) и др. Исследовал вопросы формирования детской личности, в частности, роль детских игр в развитии психики ребёнка, значение привычек, навыков и темперамента для детского развития.

————
К. Ельницкий

«Газета для родителей», №07/73 июль 2011

Оценили: 0, рейтинг: